Юрий Васильев
Давно, много лет назад, я покупал у одного старика в свою коллекцию старинных вещей древний граммофон и медный самовар. Удачную сделку мы с ним решили обмыть, расположившись на его веранде и разложив на столе нехитрую закуску.
После пары рюмок старик расчувствовался, вздыхая, встал со стула и не торопясь, пошёл в чулан. Оттуда он вынес стопку книг и отдал их мне. На память.
Это были шесть томов «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 – 1945», издания 1961 года. Они и сейчас находятся у меня.
Уже дома я стал с интересом листать их, и в одном из томов обнаружил старую тетрадь. Обложка ветхая, листы пожелтели от времени, на них какие-то записи, почерк такой, что трудно разобрать. Начал читать и … обомлел.
Это были фронтовые дневники и записи участника войны, ветерана Великой
Отечественной. Жив ли он сейчас – не известно. Скорее всего – уже нет. Сколько времени прошло с той поры!
Чтение этих дневников увлекло меня. Их автор жил в Белоруссии, где его и застала война. Здесь же был призван в ряды РККА. Свой первый бой принял тоже в Белоруссии, под Чечерском. Затем его фронтовые дороги проходили в составе Ленинградского и Волховского фронтов. В мае 1942 года он был тяжело ранен и потерял зрение. Тогда же, в мае, обрываются и его дневники. Но до конца войны дожить ему посчастливилось.
Записи велись своеобразно: корявый, трудно читаемый почерк, строчки идут не ровно, а вверх-вниз, наползая одна на другую. Не очень удачно и грамотно, видимо второпях, составленные предложения. И большое количество орфографических ошибок.
Просто не хватало тому человеку образования, чтобы грамотно и без ошибок писать. Время тогда такое было, некоторые и вовсе грамоте были не обучены.
Там нет подробных описаний боёв и сражений, поэтому они кому-либо могут показаться скучными. Порой, события какого-то дня укладываются в два-три простых предложения.
Но всё же есть в этих дневниках то, что даёт возможность понять душевное состояние человека на войне, его тоску по родному дому и семье. Увидеть и оценить по малым штрихам и отдельным фразам окружающую обстановку: героическую и трагичную. Там всё это есть.
И нигде в своих дневниках автор ни разу не назвал, ни своей фамилии, ни имени. Только на последней странице он указал своё воинское звание – гвардии батальонный комиссар, и привёл инициалы: В. Н. С.
Но, при этом, указывает фамилии и воинские звания многих своих сослуживцев: командиров и политработников, в некоторых случаях и простых бойцов. Приводит номера и названия воинских частей и соединений.
Используя эти данные, и работая с архивными материалами, можно было бы без труда установить имя и фамилию автора. Тем более, что известны его должность –ответственный секретарь партийного бюро 3 гвардейского стрелкового полка 4 гвардейской стрелковой дивизии, и воинское звание: гвардии батальонный комиссар.
Только нужно ли это делать, если сам автор пожелал остаться неизвестным? Вполне допустимо, что решение это являлось вынужденным. На фронте запрещалось ведение дневников. Категорически запрещалось. Причём всем без исключения, не взирая на чины и ранги. А работающие в армии особые отделы этим вопросам уделяли достаточное внимание. Так что ведением дневников легко можно было заработать себе крупные неприятности.
Я постарался минимально править текст, по возможности сохраняя стилистику повествования автора дневников. Только исправлял орфографические ошибки и немного менял совсем уж неудачные формулировки и предложения. Оставляю за собой право, в некоторых случаях, коротко давать некоторые пояснения и комментарии.
Эти дневники представляю вниманию читателя. Это наша история, такая, какая есть. Ведь известно, что без прошлого нет будущего.
Теперь представляю слово товарищу гвардии батальонному комиссару:
21. 06. 41 г.
Двадцать первого обратился к Николаю с вопросом: «Почему на аэродроме такое оживление и слышны отдельные очереди из пулемётов?» Николай отвечает, что, по-видимому, лётчики будут проводить занятия и готовятся к ним.
22. 06. 41 г.
Спали до шести часов, пока не принесли молоко. Встав, начал бриться. В шесть часов нападение на аэродром германских самолётов. Сначала мы не знали о чём речь. Воздух разрезая, со свистом пронёсся самолёт неизвестной марки. Он был окрашен в жёлтый цвет, с крестом и свастикой на хвосте. Жена Оля приходит с вопросом: «Какой это самолёт, жёлтый с крестом, пронёсся над аэродромом и сыпал на землю огни»? (Это были трассирующие пули, о которых Ольга не знала).
Весь народ выселился из квартир в рожь, которая была недалеко. Чёрные вороны налетели после жёлтых птиц и стали обстреливать и бомбить. Сожгли деревню. В этот день было много раненых, были и убитые.
Секретарь райкома Меркуль собрал актив, ввёл в курс последних событий, дал каждому отдельные поручения, вооружил их, и работа райисполкома продолжалась по-старому. За исключением перерывов по сигналу «воздушная тревога».
23. 06. 41 г.
Весь день провели в волнении, дома не были, а были на поле. Семья в деревне. Тихая тёплая погода. На аэродроме появились истребители «Чайки», и они при налёте вражеской авиации, взмывали в небо и отгоняли их. Семьи были эвакуированы, некоторые в Пинск, а некоторые в ближайшие сёла района. Оля с детьми была в Гончарах. (Шесть километров от Пинска и райцентра Жабчицы). К концу дня иду в столовую, встречаю секретаря райисполкома Самущева с завотделом военкомата и завотделом райкома. Приглашают пройти вместе с ними. Мы поужинали в школьном саду, и пошли в Гончары. Семьи поселились у одного хозяина, уже расположились спать. Время двенадцать часов ночи, дети со своими милыми улыбками спали тут же на полу. Матери дремлют возле них.
Раздаётся оглушительной силы взрыв, всё с нарастающей силой грохочет, временами поднимается столб огня, искры летят вверх. Все пробудились, быстро свёртывают свои вещи и выносят их на улицу, и тут же сами прилегают. А взрывы всё нарастают и кажется, что они с каждым мгновением приближаются.
Это был взрыв военных складов в Пинске. Осколки долетали до нас. Мы оставили вещи на сохранение хозяину, а сами ушли в Полторановичи.
24. 06. 41 г.
Взяли двух коней и уехали. По дороге было много неприятностей, но добрались благополучно.
29. 06. 41 г.
Вечером приехали в Ленино.
30. 06 41 г.
Выехали из Ленино и поехали в Житковичи. Пропускали только с семьями.
31. 06. 41 г.
Лошадей сдали части Красной Армии, сами выехали эшелоном до Гомеля.
1. 07. 41 г.
Выехали из Гомеля и прибыли домой.
4. 07. 41 г.
Середина дня, я собираюсь уходить. Мать и жена плачут. Потом жена с ребятами пошла меня провожать. Прощались на лугу, возле начинающей созревать ржи. Я поцеловал детей: Тому и Колика. В это время жена с дочкой плакали, и мне стиснуло горло слезами. Я поцеловал жену и ушёл, долго не оглядываясь назад. Они всё стояли. Вероятно, жена с дочкой плакали, а сынишка бегал и резвился. Оставил семью дома у матери и брата Петра. Сам пошёл на станцию в надежде съездить в Наркомпросс. Но путь был прегражден и я поехал в Гомель. Там меня призвали в РККА.
8. 07. 41 г.
Вечером мы с 65 полком вышли в путь. Идти было тяжело.
18. 07. 41 г.
Вышли из Сельца с командой молодых возрастов.
25. 07 41 г.
Прибыли в Орёл.
30. 07. 41 г. – ночь.
Налёт германских бомбардировщиков на Орёл. Бушевало всю ночь.
20. 08. 41 г.
Выехали из Орла с батальоном № 711.
30. 08. 41 г.
Прибыли в 603 стрелковый полк и ночью вступили в бой. В этом бою был ранен полковник Никишин. Под Чечерском. Политработник полка Вергеенко пропал без вести. (Потом стало известно: был дома, работал у немцев в полиции). Остались я с Блинцовым, наши ребята в других полках, не знаю где, но у нас в части их видно не было.
5. 09. 41 г.
Приказ сняться.
6. 09. 41 г.
Остановились в лесу.
10. 09. 41 г.
Выехали в Калинин.
10. – 19. 41 г.
Выехали из Калинина и приехали под Ленинград.
22. 09. 41 г.
Вступили в бой, действовали во втором эшелоне. Наши части дошли с боем до речки Чёрная и здесь заняли оборону.
15. 10. 41 г.
Я был временно инструктором, а потом прибыл новый инструктор и я остался без работы с 15 октября.
Всё время делаем попытку наступать: мы и противник. Но безуспешно для обоих сторон.
17. 10. 41 г.
С Куриловым пришли из батальонов, получили деньги. На фронте затишье.
18. 10. 41 г.
С утра до половины дня свободен, читаю книгу и газеты.
19. 10. 41 г.
Утром, на рассвете из второго батальона исчезло двое дозорных. День прошёл тихо. Ночью я с пом. начштаба Артёмовым проверяли караулы. Пом. начштаба Артемов носил 4 кубика. (Странно, что это за звание такое – четыре «кубаря»? Возможно, автор дневников просто ошибся – Ю. В.).
20. 10. 41 г.
День пасмурный. Весь день летала наша авиация и была сильная артперестрелка. Особенно сильный огонь с нашей стороны. Мы днём отдыхали.
21. 10. 41 г.
Был свободен днём, ночью ходил проверять несение караульной службы. Был интенсивный огонь. 477 полк занял фронтовую линейку. Движение продолжается.
23. 10. 41 г.
Ездили в баню. Помылись. По дороге видели, как стреляла «адская» пушка. (Наша). (Не понятно, что это за «адская» пушка, автор пояснений не даёт. Может быть это «Катюша». – Ю. В.).
24. 10. 41 г.
Снялись с места, получили новое задание.
25. 10 41 г.
Погрузились на поезд в Жихарево и приехали в Тихвиново. (Так у автора. Возможно, прибыли в Тихвин. – Ю. В.). Прошли лесом и получили новое направление. Возвратились на поезд и поехали новой веткой.
27. 10. 41 г.
Шли лесом. Выпал ночью снег. Снег был мокрый, деревья гнулись от него, а он продолжал идти. В лесу тихо, мы пробирались скрытно и это нам гармонировало.
28. 10. 41 г.
Занимали и закреплялись на указанной нам позиции.
29. 10. 41 г.
Ходили в деревню Красница для организации выпечки хлеба бойцам фронта.
30. 10. 41 г.
С утра началась бомбёжка с самолётов противника вокруг деревни Красница и леса. Мы находились в Краснице, шесть человек, по выпечке хлеба бойцам. Ночью мне сообщили, что полк уходит в направлении Заполье Петровское. Я сдал Маркову производство и ушёл. Марков – политработник полка по хозяйственной части, ответственный по выпечке хлеба бойцам фронта.
31. 10. 41 г.
Погода хорошая. Я вернулся в расположение полка. Он был в наступлении. Много потерь. Не вернулся с поля боя комбат Леонардов и инструктор пропаганды Маслов.
1. 11. 41 г.
Мы с Митрофановым ходили в тыл подтягивать обоз. Там узнали, что грузили в эшелон 800 пленных немцев, взятые нашим полком.
2. 11. 41 г.
День прошёл спокойно, без наступления.
3. 11. 41 г.
Весь день рыскали германские самолёты. Бомбили деревню Заполье и сбрасывали листовки в коробках.
4. 11. 41 г.
Был приказ наступать. Наступали. Потеряли 3 танка, а результатов нет никаких. Разбили двухэтажный дом, где был сгруппирован противник. Артиллеристы наши.
5.11. 41 г.
С утра приказ наступать, так, как и всегда бессмысленно, без тщательной подготовки. Со второго батальона два бойца сделали попытку перейти к немцам. Но их выследили и по пути задержали.
6. 11. 41 г.
Хорошая лётная погода. Авиация наша и противника активничала. Противник периодически обстреливал наш КП. У Петровского мы остались одни и людей у нас было очень мало. Бойцов сто – сто двадцать.
7. 11 41 г.
Под напором наших войск противник внезапно начал отступать и перед уходом сжигал деревни. Непонятная тактика. Мы занимаем деревни Недашицы, Петровское, Холм.
8. 11. 41 г.
Пришли в Холм и вечером получили приказ сняться и прибыть на КП.
9. 11. 41 г.
Ночью снялись и направились на Верхнее Заозерье. Здесь двигался противник. Весь день сменялись приказания: то наступать, то обороняться.
11. 11. 41 г.
Немцы подошли к Заозёрску, а наши их не видели. После боя мы выходили из окружения. Убит Вихман – командир батальона, москвич. 12 и 13 ноября шли бои с немцами.
14. 11. 41 г.
При посещении батальона с Куриловым наткнулись на немецкий танк и взяли его в плен, и ещё три немца. В полку осталось 500 человек, из них бойцов меньше 120 человек. Мы взяли немецкий танк в плен.
15. 11. 41 г.
Получили пополнение. Активничала авиация наша и противника. Противник весь день бил из артиллерии и миномётов, пять раз бросался в атаку, но был отбит.
16. 11. 41 г.
Затишье. Я с Маркушевым, комиссаром нашего полка, посещали первую роту. Ночью располагали прибывших солдат на огневых позициях. Настроение у бойцов хорошее.
19. 11. 41 г.
Было первое наступление прибывших. И вторая рота разбежалась от первых выстрелов. Но потом собрались и после беседы покаялись.
20. 11. 41 г.
Пасмурно. Получили деньги первая и третья роты. Наступали соседи, так же сжимая кольцо тихвинской группировки противника. Бойцам зачитывали приказ по 4-ой армии.
23. 11. 41 г.
Наш полк наступал, много побил немцев и взял одного пленного. Я получил назначение в 477 полк.
25. 11. 41 г.
Наступал немец, но был отбит нашими войсками. Ездил на совещание в дивизию.
27. 11. 41 г.
Наш полк наступал и продвинулся. Противник заминировал площадь, и мы имели большие потери.
29. 11. 41 г.
На нашем участке фронта наступления нет. Выезжали в тыл на осмотр справности работ по выпечке хлеба бойцам фронта. Ночевали в Красницах, где мне стало обидно за всех мужей, оторванных от семей на войну. Потому, что жена учителя, дочь Лебедева Павла, которую я знал раньше и думал, что она скромная жена, после разговора о её муже, она сказала, что страдала о нём. Но теперь, увы, я разочаровался. Дело в том, что эта «преданная жена» занималась распутничеством, причём, при любых обстоятельствах, в присутствии сестры своей и других лиц. И мне стало очень обидно, из-за чего я долго мучился.
2. 12 41 г.
Всё время скучаю и думаю о своей семье, с которой не имею связи. Внутреннее мучение. Узнали, что под Ростовом наши войска имеют успех. На нашем участке фронта затишье. Наступлений нет с обоих сторон.
3. 12. 41 г.
Всё время наступали: то мы, то противник, а продвижения не было с двух сторон. В этих боях ранило полкового комиссара Семёнова. Сергей Петрович Семёнов комиссаром дивизии был. Галкина и Златкина контузило, это политработники полка. Время напряжённое на нашем участке фронта. Вечно мерещится во сне семья и домашний очаг. Вспоминаются Жабчицы. С декабря начались морозы, очень много насыпало снегу. Узнали о состоянии войны между Англией и Финляндией, Румынией и Венгрией. А также между Японией и Америкой.
8. 12. 41 г.
Раненые:
1). Иванников Константин;
2). Александров;
3). Клейменов Михаил – выбыл 9. 12. 41 г.
4). Дроздов;
5). Платонов;
6). Елгин;
7). Шангин;
8). Физаров.
12 – 19. 12. 41 г.
Противник отступал и мы, двигаясь за ним, пришли к Будогощи. Здесь он стал обороняться. Сегодня ночью противник сильно бил из артиллерии по нашему КП. Погода меняется каждый день с ясной на пасмурную и идёт снег. Вчера мы наступали и понесли большие потери. Вперёд не продвинулись. 18 декабря соединились с Ленинградским фронтом.
20 – 21. 12. 41 г.
Немец отступил, мы прибыли на станцию Будогощ. Шли много. Шёл снег мокрый. Враг минировал дорогу, были потери. Во сне видел жену и с ней собирались куда-то ехать.
22 – 26. 12. 41 г.
Мы продолжали двигаться во втором эшелоне. Противник отступал под напором наших войск. Мы двигались на Кириши. Вчера авиация противника нас бомбила, но вреда причинила мало. Остановились в лесу. Ночью проверял посты, где выяснил слабое несение караульной службы молодым пополнением.
27 – 29. 12. 41 г.
Находились в резерве. Авиация противника всё время, хотя и беспорядочно, бомбит. Мы получили пополнение. Сегодня дивизия получила гвардейское знамя, и это знамя на хранение дано нашему полку.
30. 12. 41 г.
Погода ясная, авиация противника бомбит. Получили задачу двигаться на запад. Противник закрепился за рекой Волхов по берегу.
31. 12. 41 г.
Снялись в 1 ночи, пришли на новое месторасположение. Оттуда я отправился в тыловую 61 железную дорогу. Наши части продвинулись к железной дороге, дальше идти не смогли. Авиация противника всё время бомбит. Подступы к реке и реку Волхов обстреливали. Сильный огонь давала наша артиллерия.
9 – 11. 1. 42 г.
Стоим на старом месте. Авиация не нападает. Каждый день ходим в батальоны и проводим политработу с младшими командирами.
15. 1. 42 г.
Пасмурно. Наступали и понесли очень большие потери, в том числе и Анисимов был тяжело ранен и умер. Анисимов – политработник, в петлице была одна шпала, могилёвский.
16 – 18. 1. 42 г.
Затишье. Небольшая перестрелка.
19. 1. 42 г.
Ведётся методический обстрел миномётными снарядами со стороны противника. Вечером ездили в баню: я, Галкин и командир полка.
20. 1. 42 г.
Работали у себя. Ожидаем пополнение.
21 – 23. 1. 42 г.
Были на месте во втором эшелоне. Вечером получили приказ об отходе в распоряжение штаба фронта.
24 – 27. 1. 42 г.
Были в лесу, оформлялись организационно. (Тут не понятно, как это оформлялись организационно? – Ю.В.). Помылись в бане, и даже врачи мылись. Выпили и погуляли в лесу в блиндаже. Ночь не спали. Сегодня снимались, получив новую задачу – на запад.
28 – 31. 1. 42 г.
Передвигались. Мороз. Шли ночью, днём отдыхали. По приходу на станцию Грады расположились в лесу, ждём приказа на выступление. Должны идти в обход и наступать на Любань. Идёт небольшой снег. Оттепель. Ночью во сне видел мать свою. И что-то много ездил на лошадях. На своём Сивыче.
1 – 2. 2. 42 г.
Вечером смотрели концерт ленинградских артистов на улице у костра. После этого мне было очень скучно. Завтра поход к противнику в тыл – ожидает неизвестность, или лишения походной жизни на войне. Вспоминается жена и дети, стоят в глазах. А где они и что с ними?
3 – 8. 2. 42 г.
Продвигались в тыл противника обходом на Любань. Сегодня мы вступили в бой. Наших сил было много, бойцов подготовили к наступлению, заходили по лесам. Погода мягкая, идёт снег небольшой. Скучно. Мысли о семье и об освобождении нашей Родины не покидают меня. Сегодня наступали на Ольховку и понесли большие потери. Из 310 человек батальона осталось 38.
9. 2. 42 г.
Тепло, малый снег сыплет. Ночью видел жену и детей, поселялись в деревне Броница, в школьной квартире. Я обедал у соседки мне не известной. Потом ездили на лошадях.
10. 2. 42 г.
Задач нет. Нужно идти в батальон для уточнения списков убитых и раненых. Потери большие.
11. 2. 42 г.
Работал. Вечером хандрю, грусть о родине. Ночью видел во сне отца своего, с ним целовались при встрече. Много ездил и видел свою семью. Успеха нет.
12 – 13. 2. 42 г.
Занимаем оборону. Противник ведёт сильный миномётный и артиллерийский огонь. Есть выход из строя людей. (Бойцов).
14. 2. 42 г.
Ночью начал наступление противник. Утром его усилил, действовали танки и авиация. Атака была сильная, но мы с успехом её отбили. Имеем трофеи. Немцев за это наступление много перебили. Тепло.
15. 2. 42 г.
Противник пытался ещё атаковать наши позиции, но был отбит. Все эти дни я был с третьим батальоном.
16. 2. 42 г.
Тепло. Затишье. Малая артперестрелка. Питание бойцов ухудшилось.
22. 2. 42 г.
Наступали, но безуспешно и понесли большие потери.
25. 2. 42 г.
Погода хорошая. Ночью видел сон: был дома, видел мать и жену с детьми, душил чёрную собаку, кусавшую меня, видел у дома немецкие машины и танки. В доме немец и брат Михаил.
Получили сообщение о том, что наши войска взяли Дорогобуж и много истребили фашистов в районе Старой Руссы. Захвачены большие трофеи.
Скучно, только завлекаешься работой, грусть о доме. Стала активничать наша авиация на нашем участке фронта, авиации противника мало видно над нами. Взята Спасская Полисть, железнодорожная станция. На нашем участке фронта красноармейцы выбывают из строя от мин и снарядов противника.
28. 2. 42 г.
Нас сменили соседи, и мы ушли на место Румянцево. Наступали соседи и сменившие нас роты на Ольховские Хутора, но безуспешно.
1. 3. 42 г.
Вечером мы по приказу возвратились на своё место. Погода хорошая, тепло. Дела протекают по-старому. Всё в неизвестности.
6 – 7. 3. 42 г.
Наступали, но успеха не имели. Имели большие потери. Нервничаем. Завтра ещё наступать. Погода хорошая. Противник обороняется и даёт сильный артиллерийский огонь по нашему расположению. Ранены девять человек. Получил открытку от Нади. Настроение у бойцов хорошее. Занимаем оборону, ожидаем пополнения, но его нет.
Раненые:
1). Астапов – 1 рота;
2). Александров – 1 рота;
3). Боженов – 3 рота;
4). Пушкарёв – 3 рота;
5). Нашенко – 3 рота;
6). Путинцов – 3 рота;
7). Кондусов – командир дивизии, гвардии полковник;
8). Свиридов.
(Указано, что было ранено девять человек, но приведено только восемь фамилий. Причем ранен, в том числе, и командир дивизии. – Ю.В.).
24. 3. 42 г.
Весна началась, погода пасмурная, снег тает. Положение наше не улучшилось. Дорога, по которой нам подвозили питание и боеприпасы, находится под контролем противника. Почта не доставляется. Продукты выдаются наполовину, и то сухарями. Сегодня мы впервые попробовали кушать конину. Комиссар по-прежнему находил для себя питание, и для гостей. Командование нервничает. В международном мире изменений нет.
27. 3. 42 г.
Снег замёрз. Наше положение остаётся плохим, дорога отрезана. Мы продолжаем получать по полпайка. Голодно. На фронтах существенных перемен нет. Скука и тоска по родным детям и жене Оле. Где они, трудно сказать, и что с ними? При воспоминании о них становится жутко, при мысли, что они могли остаться в тылу врага и там, вероятно, живут, если они живы ещё, голодными. Где братья, так же не известно. Получил только два письма от Нади.
31. 3. 42 г.
Мороз. Положение на фронтах по-прежнему. На нашем участке фронта большой недостаток в продовольствии. Красноармейцы голодают, в том числе и мы. Есть больные с опухолью. Положение на международной арене не ясное. Наши союзники выступают по-прежнему, а не действуют. Сегодня мы получили газеты и с жадностью их читали. Скучно, хотя и наступает весна. Предполагается формировка нашей дивизии, которую мы так долго ожидали.
1. 4. 42 г.
Холодно. Дела идут по-старому. Занимаем оборону. Продуктов, по-старому нет. Международное положение остаётся неизвестным.
5. 4. 42 г.
Прекрасная погода. Небольшой мороз. Получили пополнение политруков для взводов и младших командиров. Есть предположение об отходе от нас пополнения стройбатовцев. Это строители.
Положение на нашем фронте – перемен нет. Освободили от работы с понижением в должности ответственного секретаря бюро батальона за соучастие в расхищении военного имущества. Сухарей. Хотя это обвинение было зря. Приехало много представителей – проверяющих со штаба армии. Мы их водили по подразделениям. Положение на нашем фронте без перемен. Сегодня встретил красноармейца из Белоруссии. Он мне рассказал, как после выхода из окружения, они остались вдвоём, а все остальные рассеялись.
Международная обстановка не известная. Остаётся, по-прежнему, скука, много мыслей приходит в голову при воспоминании о семье и о родных местах. Что с семьёй – это пугает наши мысли.
9. 4. 42 г.
Погода пасмурная, иногда идёт дождь. Из нашего полка взяли в третьем батальоне солдат и перевели в 68 гвардейский стрелковый полк. Мы их заменили строителями. Противник активности не проявляет, на нашем фронте происходят отдельные перестрелки. Вчера во сне видел жену, она была со мною.
В лесу встретил немца. Я в него стрелял из нагана и попал точно. Получил письмо от тестя, он сообщает, что они живут по-старому. Ефим дома, а о моей семье они ничего не знают. Грусть. Душа рвётся к свободе, но проклятая война шумит всё. Чем оно закончится – предсказать трудно.
По всем фронтам затишье относительное. Наши союзники молчат в военном деле, но говорят хорошие речи и восхваляют нашу армию.
12. 4. 42 г
Положение остаётся по-старому: днём пасмурно, ночью мороз. На формировку нас не отправляют, как не выполнивших последнюю задачу. Питание бойцам ухудшилось с наступлением весны и бездорожья. Приезжало много ревизоров. Международная обстановка по-прежнему тиха. Не ясная. На фронтах перемен нет. Германия готовиться к весенним наступлениям.
13. 4. 42 г.
В шесть часов вечера была объявлена подписка на государственный заем. Сегодня есть случай ранения себя гранатой. Три человека были посланы в разведку и не возвратились – пропали без вести, или ушли к немцам. Это куйбышевцы.
Немцы играют на патефонах и гармонях. Положение остаётся без перемен. Питание не улучшается. Смены нам нет, силы слабые. Погода прекрасная, ночью морозы. Настроение убитое у бойцов и командиров. Ночью видел сон: свою семью, и как-то дрался, а с кем – не знаю.
15. 4. 42 г.
Положение без изменений. Нам выдают по пол пайка, народ голодает, есть опухшие. Вчера одного из троих самострелов расстреляли. Заслушали лекцию: «Моральный облик немецкого солдата на нашем фронте». Сегодня я болен – болит голова.
Площадь, занимаемую нами, залило водой. Но переходить на другое месторасположение не разрешают. Снег тает. Тепло. В наши блиндажи течёт вода. Много воды. А ночью мороз. Будущее не известно, скука.
18. 4. 42 г.
Сегодня прочитал в газетах об успешном наступлении наших правых соседей. Наше положение остаётся по-прежнему. Пищи нет. В первом батальоне есть случаи людоедства – страшное дело! Но, по-моему, народ голодный до такой степени не был.
Немец сегодня активничал на нашем участке фронта. Тепло. Весна взяла свои права. Много воды. В наши блиндажи течёт вода. Но вся тягота войны ещё впереди. Международное положение без перемен.
21. 4. 42 г.
Положение остаётся по-прежнему. Сегодня ночью красноармейцы одного (третьего) взвода, убив своих командиров и политрука, перешли к немцам. Наши разведчики сделали засаду и привели одного немца, раненого, который рассказал об этом. Есть раненые немцы при перестрелке.
Воды полно кругом.
Тепло, сегодня шёл дождь и временами солнце. Наши войска наступают и имеют успех. Авиация противника активничает, нас обстреливала. Сегодня видел сон и свою жену.
Бродил по тылам противника со своими товарищами.
24. 4. 42 г.
Сегодня противник активничает артиллерией. Положение остаётся по-старому, на фронтах никаких перемен. Позавчера исчезли два человека, сегодня в 15 часов так же два человека. Несмотря на все принятые меры, а безобразные факты продолжались.
Воды везде полно, для жилья строим деревянные срубы. Скучно, семья не известно где. Часто вижу во сне её.
28. 4. 42 г.
Военные действия на нашем участке фронта в наступлениях не развивались, но активничала авиация и артиллерия с обоих сторон. Вчера мылись в бане в Ольховке. Газет не поступает, особенно центральных.
Ночью морозы небольшие, восточный ветер, холодно. В лесах всё ещё много воды и грязи. В эту ночь видел во сне Арика, спящим под большим тёплым одеялом, с ним собирался лечь на отдых, подтянул одеяло, но пробудился.
Работники дивизии уехали.
1. 5. 42 г.
Вчера получил письмо от Нади, она сообщила, что эвакуировалась в Ирбит. Муж её должен из Хабаровска уехать. Занимаем оборону, бойцы голодают. Доставки продуктов нет, возят на вьюках лошадей из-за грязи. Паёк голодный, но бойцы всё ещё крепятся. Есть случаи болезни, слабость. Народ нервничает. Сегодня на нашем участке фронта тихо, есть отдельная перестрелка орудий. Тепло. Настоящий майский день, недостаёт только майских удовольствий и пожеланий. Скучно, впереди неизвестность.
3. 5. 42 г.
Сегодня ночью наши войска с востока соединились с западными, а утром безжалостно бомбила авиация противника. Нашей противовоздушной обороны не было. Не могли понять такого простого факта наши бездарные командиры. Большие перемены в составе командования фронтов и армий. Отозвали и нашего командира дивизии генерала Андреева. Многие были рады, что и его. Ибо он не мог руководить войском, а только пил водку, а мы несли большие потери.
Много случаев заболеваний из-за недостаточного питания. Ночью сегодня видел во сне мать и сына, и собирался ехать на автомашине пассажирской чёрно-бурой, но она ушла.
5. 5. 42 г.
На фронтах, и на нашем фронте всё по-старому, по-прежнему мы занимаем оборону. Питание улучшилось. Мороз, очень холодно и нет солнца. По-прежнему скучно. Получил от Нади открытку, она сообщила, что живёт хорошо.
6. 5. 42 г.
На нашем фронте никаких изменений нет. Ожидаем пополнение, надежда выехать на формирование потеряна. Скучно. К вечеру заболел – болит голова. Мороз сменился слякотью, шёл снег, а к вечеру обратно мороз. По сводке на фронтах изменений нет. Немец обстреливает наши позиции артиллерией и миномётами. Идёт отдельная перестрелка.
12. 5. 42 г.
На нашем участке без перемен. Пополнение, ожидаемое нами, не дали, мотивируя тем, что мы поедем на формировку. Приезжала комиссия из штаба армии, делали доклады и предвещали победу в 1942 году.
15. 5. 42 г.
На нашем участке фронта перемен нет, пополнение нам не дали. Дивизия уходит на формирование, а нашу часть оставляют на месте для прикрытия уходящей дивизии.
Сегодня впервые кукует кукушка в лесу, давая короткие очереди своего «ку-ку». Личный состав нервничает.
17. 5. 42 г.
Наша дивизия снимается на формировку, а наш полк оставлен на неизвестное время и неизвестных правах. Знамя гвардейское дивизии забрали у нас. Мы пополнялись за счёт уходящих полков дивизии и должны получить из резервов. Положение – по-старому.
Погода, часто переменяющаяся с дождя, с холода на тепло. Разбухают почки. Скучно…
После 17 мая 1942 года записи в дневнике обрываются. По всей вероятности по причине тяжёлого ранения их автора.
На двух последних страницах тетради имеется текст, сделанный автором этих дневниковых записей, но значительно позднее. Привожу его полностью:
Записи гв. батальонного комиссара В. Н. С.
Я, участник Великой Отечественной войны. При защите города Ленинграда в мае 1942 года был тяжело ранен и, потеряв зрение, после этого не смог вернуться в строй. Но мне очень хочется знать о судьбе моих боевых товарищей, которые сражались совместно со мной на Ленинградском и Волховском фронтах в составе 3-его гвардейского стрелкового полка 4-ой гвардейской стрелковой дивизии, в направлении Чёрная Речка, Ладожское озеро, река Волхов и деревня Ольховка, урочища Лесной Бор (Возможно, что урочище называлось Мясной Бор – Ю.В.), Круглая роща, Язык, деревня Зеленцы.
Прошу передать моё письмо, может быть из боевых друзей кто-нибудь и отзовётся. А именно: командир полка подполковник Слепко, комиссар Златкин, начальник штаба Черепович, пом. начштаба по строевой Румянцев Александр. И непосредственные помощники по работе: инструктор пропаганды Октябринский Фёдор, Галкин Павел - писарь политчасти, Вавилов – артист, мой адъютант Максимов. Работники особого отдела полка: Семёнов Василий и Дудко, врачи Новиков и Мотвеев (Возможно – Матвеев – Ю. В.), помощник командира полка по тылу Павлов. Командир батальона Мамичев, комиссар батальона Зайков, политрук тыла Марченков, командиры батальонов Генин и Майоров.
Я в составе этого полка работал ответственным секретарём партийного бюро полка в звании гвардии батальонного комиссара.
На последнем листе, рукой автора написано несколько строк:
-зав. отделом Броиловский дал адреса Гаврилова – Ленинград и Беленького – Москва.
Вот всё, что я мог вам сообщить о себе. Как сложилась моя жизнь в дальнейшем?
Далее запись обрывается. На этом всё. А мне больше нечего добавить к рассказанному гвардии батальонным комиссаром.
29 сентября 2008 года.
Ю. Васильев.
