8 июля у нашего города был повод для печали – именно в этот день, но сто лет назад (в 1921 году) на Алма-Ату обрушился мощнейший сель.
Вот такой юбилей. Праздновать его, конечно, не стоило бы. Но и забывать не надо. А для специалистов и общественности эта дата могла бы стать поводом для научной (или не очень) конференции.
В конце концов, для нашего города тема природных катастроф очень уж актуальна во все времена. Но конференций не случилось, да и вообще мало кто вспомнил об этой печальной дате. Но я помнила, и мой коллега и краевед Андрей СВИРИДОВ тоже помнил. И я ему позвонила, чтобы поговорить про сель. Почему именно ему? Он пытливый, я бы даже сказала – въедливый исследователь истории города. Он много писал о "наших" катастрофах. У него даже книга есть "Город. Горы. Имена", а в ней раздел про сели… К тому же эту тему – тему катастроф и тему круглых дат – мы с ним уже обсуждали полгода назад вот тут.
Вот и проговорили мы с ним больше часа. А в результате беседы с умным, начитанным, эрудированным собеседником и появился вот этот материал. Наверное, в нем мало будет совсем нового, неизвестного большинству горожан. Но цель ведь не удивить, а просто напомнить…
- 8 часов вечера, 8 июля, и мы говорим про сель! Какое совпадение – именно в это время, в 8 часов вечера, но сто лет назад этот сель и начался. Я ориентируюсь на свидетельства публициста Владимира ГОРОДЕЦКОГО, а он писал, что "долго шел сильный дождь и град величиной с орех. К вечеру стало тише. Тучи ушли, и люди увидели невероятный закат желтоватого оттенка. Это было в 8 вечера, когда стихия уже надвигалась. Первый водяной вал, сорвавшийся с гор, докатился до санатория "Медео". Он снес дачи, расположенные в ущелье, и устремился в город", - эмоционально процитировал для начала Андрей книгу В.Д. Городецкого.
Но сначала про самого Владимира Дмитриевича. Информация неновая для тех, кто знал, а кто не знал, пусть удивится, какие люди жили в нашем городе.
Владимир Городецкий - коренной верненец-алмаатинец, родился в Верном в 1878 году. Сфера его интересов была широка необыкновенно: дендролог, археолог, педагог, библиограф, гляциолог, краевед. Учился в Верненской мужской гимназии. А потом был учителем математики в верненской Учительской семинарии. В 1922 -1925 годах работал председателем краеведческого Общества по изучению Семиречья. Составил фенологический календарь края, гербарий высокогорной растительности Северного Тянь-Шаня. В 1922 году в междуречье Малой Алматинки и Весновки открыл древнее городище. Автор исследования "Остатки древнего поселения к югу от города Алматы". Именем Городецкого назван ледник, открытый им в верховьях реки Озерной.
Ну и он является автором брошюры "Алма-Атинская катастрофа 8-9 июля 1921 года", которую не все алматинцы читали, но почти все о ней слышали.
И вот там, в этой брошюре, и написано, что сель сформировался в результате сильного дождя в бассейнах речки Малая Алматинка и ее притоках - реках Чимбулак и Сарысай. Это, кстати, писал не только Городецкий. В интернете я нашла научный труд Р. К. ЯФЯЗОВОЙ "Природа селей Заилийского Алатау. Проблемы адаптации" (2007 год), автор в этом труде рассказывает много интересного про сели в нашем городе, в том числе и про сель 1921 года. Научным языком, конечно, но я поняла почти все. Так вот, там есть информация, что через несколько дней после катастрофы верненскими специалистами-топографами была обследована долина реки Малая Алматинка, и специалисты отметили следы значительных паводков в руслах рек Казачка (Бедельбай) и Горельник, что доказывает, что основной селевой поток шел оттуда. Были следы паводка и на реке Кимасар. А вот на соседних реках Батарейка и Саркрама ничего не напоминало о недавно прошедшем селе. Видимо, ливни в те дни выпадали крайне неравномерно: где-то пусто, а где-то густо…
- Перед самым городом водный паводок разделился на два рукава. Восточный рукав прошел по руслу Малой Алматинки и больших разрушений не причинил. Скорость потока была относительно небольшой – здесь грязевой поток смешался с водным, и камни "плыли" по воде, практически не касаясь дна и не переворачиваясь. А вот западный рукав наделал больших бед: он шел через головной арык, по логу, который остался от бывшего русла, потому "пробивал" сам себе путь, разлившись на 200 метров. Высота его была 3 метра, и всей этой силой обрушился на постройки между нынешней Достык (тогда Ленина) и Кунаева (тогда Капальский тракт). С угла Жамбыла (тогда Госпитальная) поток свернул вниз по Капальской и сносил все на своем пути – дома, деревья, уносил людей… За парком (сейчас 28-ми панфиловцев) в районе Жибек Жолы (тогда Торговой) стал ослабевать, - коротко и красочно пересказывает Андрей книгу Городецкого.
Ответвлением от этого большого потока шел еще один поток – по Пушкина. На западе города поток шел по улице Муратбаева (тогда Гончарная), но уже гораздо меньшего размера… В результате селя пострадало около 7% населения: примерно 500 семей общим количеством 3000 человек. Разрушено было 65 домов, 82 – повреждены. Полностью разрушены 174 хозяйственные постройки, повреждены 63. Разрушены 18 мельниц, пасека, табачная фабрика, два кожевенных завода. Погибло и пропало без вести около 500 человек. 80 человек были ранены.
- Таковы были последствия селя. Самое удивительное, что совершенно нет фотографий и рисунков, где запечатлена катастрофа. Буквально несколько фото, и они все есть в интернете. А ведь в городе жили фотографы, художники. Хлудов, к примеру. Он же был рисовальщиком, бытописцем края. Непонятно, как он мог удержаться и не зафиксировать увиденное. Или зафиксировал? Но если и есть рисунки, где эта катастрофа отображена, то я их не видел. Хотя я бывал на всех выставках его работ, - отмечает Андрей.
Еще одна большая загадка – каким способом городу удалось так быстро ликвидировать последствия катастрофы. На фотографиях, тех, которые быстро, буквально "в два клика" находятся в интернете, мы видим улицу Копальскую (сейчас это Кунаева), утонувшую в камнях и грязи. А уже через семь лет никаких следов селя на улицах, похоже, уже и не осталось.
- В алма-атинской главе знаменитых мемуаров ТРОЦКОГО "Моя жизнь" читаем: "Так прожили мы год в Алма-Ате, городе землетрясений и наводнений". Однако отметим, что за целый год пребывания знатного ссыльного в городе землетрясений и наводнений не произошло ни того и ни другого. Мало того – в алма-атинской главе "Моей жизни", богатой описаниями города и края, ни словом не упоминается об огромных валунах, которые мы видим на двух широко известных у нас открытках 20-х годов. Получается, что за короткий срок между 1921-м и 1928 годами все до единого гигантские валуны были без остатка убраны с запечатлённых на снимках улиц Копальской (Карла Маркса, сейчас Кунаева) и Нарынской (Красина, сейчас Валиханова), вывезены за город или прямо на месте закопаны в специально вырытые ямы, - рассуждает Андрей.
Правда, одну фотографию "послеселевую" я в интернете нашла – улица Нарынская года через 2-3 после катастрофы. Камни еще есть, но дорога вполне себе накатана между ними. Люди приспосабливались, как могли…
Однако сель породил много слухов и легенд, некоторые из них дошли даже до нашего времени. То и дело натыкаюсь на них в сети. Самая живучая звучит примерно так: "Зенков не мог определиться, где именно в Пушкинском саду возводить собор, и отправился к знаменитому в то время провидцу, который жил в урочище Медеу, за советом. И тот ему сказал: "есть в твоём саду пригорочек, на нем поставь собор и ничего ему не будет". И собор выстоял. Сначала в 1910 году во время землетрясения, а потом в 1921 году во время селя - грязевые потоки просто обогнули собор и прошли ниже, не повредив здание". Конечно, это просто легенда, первая часть точно: не Зенков выбирал место для постройки собора, его определяли совсем другие люди и даже не в городе Верном. И задолго до строительства. Но…
- У горожан к Вознесенскому собору всегда было особое отношение. А тут же действительно удивительная вещь: две крупных городских катастрофы подряд, и ни одна из них не повредила собор. Для верующих это было чудом, да и неверующие задумывались над такой неуязвимостью архитектурного сооружения перед природными катаклизмами.
Впрочем, сель породил не только слухи и легенды. Он упоминается в нескольких литературных произведениях. К примеру, у казахстанского писателя Дмитрия СНЕГИНА есть художественное описание селя в романе "Утро и два шага в полдень". Это художественная биография Ураза ДЖАНДОСОВА. Природная катастрофа описана в романе через действия и распоряжения главного героя, в то время председателя Семиреченского облисполкома. И в этом же качестве инициатора переименования в феврале того же года Верного в Алма-Ату, что у Снегина описано главою раньше. А ещё алма-атинскому селю 1921 года посвящена поэма Таира ЖАРОКОВА "Поток", написанная в 1937 году, и поэтому в ней больше говорится о "врагах народа", чем о селе как таковом, - дополняет Андрей.
Ну а о брошюре Владимира Городецкого мы уже говорили. Это уже не художественная литература, это очерк. Многое из описанного Городецкий видел сам, много свидетельств горожан собрал и обобщил, и эта книга была издана отдельной брошюрой в 1930 году в Кзыл-Орде Обществом изучения Казакстана. ("Это не опечатка, такое написание было официальным в 1925-36 годах" - поясняет Андрей).
В 1936 году вышла вторая, чуть большая по объёму, книжка того же В.Городецкого "Причины Алма-Атинской катастрофы 8 июля 1921 г." (Алма-Ата, Казгосиздат, 1936). Ни одно из позднейших научных и научно-популярных изданий не обходилось и не обходится без ссылок на эту уникальную работу и цитат из неё...
И мы не обошлись, обсуждая события столетней давности.
