Автор: Максим Ивлев, представитель Союза Православных Граждан Казахстана в Санкт-Петербурге , член Союза журналистов России.
Книги Донского атамана, генерала от кавалерии Петра Николаевича Краснова (1869-1947) постепенно, с трудом, но все-таки возвращаются на родину автора из Зарубежья.
Одна из этих книг — это увлекательный авантюрно-приключенческий роман «Амазонка пустыни». Как писал сам Краснов, роман был написан им в марте 1918 года, в станице Константиновской на Дону, где он скрывался тогда от большевиков,
после неудачного выступления против них совместно с А.Ф. Керенским под Петроградом. На следующий год роман под названием «У подножия Божьего трона» вышел в Новочеркасске, в издательстве «Часовой», тиражом 1000 экземпляров.
Уже в эмиграции Краснов дополнил роман, снабдил его предисловием и дал окончательное название - «Амазонка пустыни». Роман вышел в 1922 году в Берлине в издательстве Сияльского и Крейшмана и сразу же завоевал широкое признание у читающей публики.
«Амазонка пустыни» навеяна воспоминаниями о службе автора в Семиречье, в городе Джаркенте, у самой границы с Китаем. Петр Николаевич служил там почти три года, командуя 1-м Сибирским казачьим Ермака Тимофеева полком. Хотя Краснов и не упоминает год происходящих в нем событий - время действия можно установить абсолютно точно. В последних главах романа повествуется о событиях Синьхайской революции в Китае, свергнувшей в 1911-1912 гг. Цинскую династию и установившую республиканский строй с президентом Юань-Ши-Каем. Краснов опирается здесь на реальные факты, происходившие в китайской провинции Синьцзян в декабре 1911 года. Это демонстративное самоубийство суйдунского фудутуна Джан-Тая и приход к власти в провинции новоявленного диктатора Ян-Ту-Лина (в романе Ян-Цзе-Лин). В размышлениях старого фудутуна о китайской революции явно просматриваются мысли самого Краснова. Симпатии его, без сомнения, на стороне бывшей императорской власти. Здесь надо вспомнить время написания «Амазонки...». Тогда, в начале 1918 года, сидя в Константиновской и видя крушение веками устоявшегося мира, автор невольно проводил параллели с китайской революцией, свидетелем которой он был всего лишь шесть лет назад.
По словам Краснова - «роман «Амазонка пустыни» почти что не вымысел». Почти что не вымысел и многие персонажи романа. Автор выводит здесь реально существовавших лиц, своих знакомых по Семиречью...
В хорунжем Николае Аничкове ясно просматривается сослуживец и подчиненный Краснова по полку, блестящий офицер Борис Владимирович Анненков. Вот как впоследствии описывал Анненкова Краснов в своих воспоминаниях: «Человек богато одаренный Богом, смелый, решительный, умный, выносливый, всегда бодрый. Сам отличный наездник, спортсмен, великолепный стрелок, гимнаст, фехтовальщик и рубака - он умел свои знания полностью передать и своим подчиненным-казакам, умел увлечь их за собою». Анненков вышел на фронт Первой мировой в составе 4-го Сибирского казачьего полка. Командовал партизанским отрядом из добровольцев, действовавшим в Польше и Белоруссии. Был награжден орденом Святого Георгия, французским орденом Почетного Легиона и английской золотой медалью «За храбрость». При развале фронта отказался разоружиться и, прибыв со своими партизанами в Сибирь, тут же включился в вооруженную борьбу с большевиками. Два года атаман Анненков наводил ужас на красных, действуя сначала в Сибири, а затем в столь полюбившемся ему Семиречье. В мае 1920 года ушел в Китай с остатками своей Отдельной Семиреченской армии. П.Н. Краснов поддерживал контакты с ним до середины 20-х годов. Весной 1926 года генерал-майор Анненков был предательски заманен в чекистскую ловушку, вывезен в СССР и расстрелян в Семипалатинске 24 августа 1927 года. В «Амазонке...» довольно точно описаны характер и внешность Аничкова-Анненкова. Изменено только место рождения и происхождение персонажа - реальный Анненков родился под Киевом и происходил не из казачьего рода, а из старинной дворянской семьи.
В бригадном генерале Павле Павловиче Кондорове без труда можно опознать начальника Западно-Сибирской казачьей бригады генерал-лейтенанта Петра Петровича Калитина, старого заслуженного офицера, участника скобелевских походов и покорения Хивы, непосредственного начальника Краснова по службе в Джаркенте. Впоследствии генерал Калитин прославил Сибирскую казачью бригаду на Кавказском фронте Мировой войны, стал командиром 1-го Кавказского армейского корпуса. Участвовал в Гражданской войне. Эвакуировался в Константинополь, затем жил в Болгарии, Югославии и Франции. Умер в Париже, в «Русском Доме» княгини Мещерской в 1927 году. Похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.
Выведены в романе под собственными именами хорунжий Красильников, урядник Порох, денщик Запевалов и бай Юлдашев.
Проведя Мировую войну в рядах своего родного 1-го Сибирского казачьего полка и возвратившись в Сибирь, лихой партизан, войсковой старшина Иван Красильников вместе со своими однополчанами полковником В.И. Волковым и войсковым старшиной А.В. Катанаевым совершил в ноябре 1918 года в Омске переворот, убрав эсеровскую Директорию и приведя к власти адмирала А.В. Колчака. Генерал И.Н. Красильников, доблестно дравшийся с большевиками в Сибири во главе партизанского отряда, не пережил смутного времени - он умер от сыпного тифа в Иркутске в начале января 1920 года.
Вахмистру Кольджатского поста Краснов дал имя и внешность своего денщика - казака Пороха, с которым он изъездил и обследовал все Семиречье. Скромный и мужественный Порох был убит в ноябре 1914 года в конной атаке под Сарыкамышем на Турецком фронте.
Бай Валиахун Юлдашев - богатейший уйгурский купец и подрядчик Семиречья, кавалер орденов Св. Анны и Св. Станислава, ведший свою торговлю с Семипалатинском, Ташкентом и Китаем. С Юлдашевым в 1912 году у Краснова вышел серьезный конфликт из-за опубликования статьи о нем в газете «Русский Инвалид». Конфликт стоил Краснову многих неприятных минут и привел к разбирательству на уровне командующего войсками Туркестанского военного округа. Юлдашев не дожил до революции – он умер разорившись в 1916 году.
Еще один реальный персонаж, весьма колоритно и с юмором описанный Красновым в романе: «Гараська, иначе Герасим Карпович Коровин, личность интересная. Это семиреченский казак, пьяница, бродяга, охотник, искатель приключений, препаратор чучел, все, что угодно. Знает горы и пустыню, как свои пять пальцев. Рассказывает, что ходил с Пржевальским, с Козловым, и с Роборовским, но, кажется, врет. Он больше примазывается к богатым иностранцам. Говорит на всех туземных и европейских языках вообще и на одном в частности, имеет нюх на зверя, но еще лучший нюх на богатого путешественника. Достанет все, что угодно: и маленьких живых тигрят и живого марала, или дикую лошадь, и ручного беркута. Имеет знакомство со всеми киргизами, китайцами, дунганами, таранчами, сартами, ходил до самых Гималаев, зарабатывал тысячи и все пропивал. Широкая русская натура. Смесь интеллигента и бродяги, крепкий, жилистый, не знающий возраста. Десять лет тому назад он был стариком и такой же старик и теперь. Не убавилось у него волос, ни прибавилось седины. Ловок, как кошка и вынослив, как верблюд». Под именем этого «Гараськи» описан Николай Васильевич Набоков, атаман казачьего выселка Охотничьего (ныне Нарынкол). Это был знаменитый в своих местах горный проводник и знаток Тянь-Шаня, сопровождавший несколько экспедиций в район Хан-Тенгри, в том числе экспедиций Готфрида Мерцбахера, Дьюлы Принца, М.Т. Погребецкого и Е.М. Абалакова. Последнее свое путешествие он совершил уже в 1936 году, сопровождая очередную советскую экспедицию на Хан-Тенгри, а год спустя, в ноябре 1937 года, Николай Набоков и четыре его сына, тоже бывшие горными проводниками, были арестованы НКВД, как «враги народа». На двух из его сыновей позже были обнаружены расстрельные дела, вероятно, эта же участь - расстрел не миновала и самого главу семейства, которому было в ту пору уже 86 лет.
А вот в командире Сибирского казачьего полка полковнике Первухине и его жене явно угадываются черты самого Петра Николаевича и Лидии Федоровны Красновой.
Пожалуй, только два главных героя «Амазонки пустыни» вымышленные персонажи - подъесаул Иван Павлович Токарев и Фанни (Феодосия Николаевна Полякова). Хотя и в Токареве некоторые черты характера и биографии взяты от офицера 1-го Сибирского казачьего полка войскового старшины Первушина. Первушин в молодости исходил все Алатау, много охотился, ходил на тигров в камыши у озера Балхаш, бывал на Памире, путешествовал по Тянь-Шаню с англичанами, прекрасно знал английский, китайский и киргизский (казахский) языки.
Стоит упомянуть и о том, что Красновым замечательно описана природа русского Семиречья и ближайших окрестностей Синьцзяна, быт и нравы населяющих их народов. В Кольджате и в самом деле находился пограничный пост 1-го Сибирского казачьего полка (и до сих там стоят пограничники, только уже казахстанские). Сибирские казаки сопровождали экспедицию немецкого ученого Готфрида Мерцбахера (в книге - Мензбира) в его попытках покорить пик Хан-Тенгри. Яркими и сочными красками обрисована в романе знаменитая ежегодная ярмарка в Каркаре, недалеко от перевала Санташ (Считанные Камни). Эти зарисовки перекликаются с очерками Краснова о Семиречье, напечатанными в газете «Русский Инвалид» в 1911-1913 гг. и воспроизведенными в № 10 за 2000 год алматинским журналом "Простор". А вот описывая страшный и загадочный китайский город Турфан, Краснов повторяет заблуждения многих европейцев - Турфан вовсе не был подземным городом. Подземными в нем были только оросительные каналы, так называемые «кярызы», да немногочисленные землянки беднейших слоев населения. Дело в том, что Краснов не забирался в Китай далее Кульджи и Суйдуна и мог судить о Турфане только по чьим-то рассказам и легендам.
В рассказах о путешествиях молодого повесы Василевского автор «Амазонки...» мельком вспоминает свое путешествие в Абиссинию, ко двору негуса Менелика II, где Краснов состоял начальником конвоя Российской императорской миссии и путешествовал вместе с известным гусаром и путешественником А.К. Булатовичем.
Описывая превосходно знакомую ему по собственному опыту жизнь пограничной казачьей заставы, Краснов вводит в ткань романа все приметы, соответствующие приключенческому жанру. Здесь есть и опасные путешествия по отдаленным и неизведанным местам, поиски золота, погони, нападения разбойников, перестрелки, предательство, героизм и, конечно же, романтическая любовь на фоне дикой, первозданной природы. Невольно напрашиваются параллели с вестернами, произведениями об американском Диком Западе - только у Краснова в роли ковбоев выступают сибирские казаки, а в роли индейцев - местные народности - таранчи (уйгуры), дунгане и киргизы. Как и большинство романов этого жанра, «Амазонка...» заканчивается традиционным хэппи-эндом - гимном победившей любви и счастья, несмотря на, казалось бы, рухнувшие надежды на обогащение. Вместе с тем нельзя не заметить и следующего красной нитью через все произведение горячего патриотизма и любви к Родине, как самого автора, так и всех его главных персонажей. Это особенно отличает роман от бесчисленных современных боевиков, проповедующих культ денег и грубой силы.
Приключенческий роман «Амазонка пустыни» безусловно принадлежит к числу лучших произведений этого жанра, созданных на русском языке. Как писал сам Краснов, «жизнь, полная приключений, идет не только в таинственно-прекрасных пампасах и льяносах Америки, на страницах романов Майн Рида, Густава Эмара и Фенимора Купера. Сильных духом и волею людей мы найдем не только среди героев Джека Лондона, Киплинга, Марии Корелли, но в нашей повседневности». И прочитав «Амазонку...», мы можем прийти к выводу, что бурная фантазия автора нисколько не уступает фантазии и вышеназванных корифеев этого жанра.
В свое время роман был переведен на английский, итальянский, немецкий, норвежский, польский, словенский, французский, хорватский, чешский и шведский языки и пользовался заслуженной популярностью. С конца 90-х годов «Амазонка пустыни» стала доступна и постсоветскому читателю. С тех пор роман был переиздан по меньшей мере семь раз, вышла аудиокнига в формате MP3, а в 2007 году российский художественный фильм-боевик, снятый по мотивам романа. Правда фильм имеет название «Золото Кольджата», снят довольно бездарно и в нем даже не упомянуто имя автора произведения – но оставим это на совести режиссера!
