Валентин Казанцев, историк краевед, член правления Союза Православных Граждан Казахстана
В 1884 году издан указ об учреждении в туркестанских приходах церковных школ и обучении в них грамоте. Для заведования церковноприходскими школами в том же 1884 году учрежден епархиальный училищный совет. В то время в Семиречье функционировало уже 40 учебных заведений; в городе Верном имелись мужская и женская гимназии, в приходах двух-, трехклассные городские училища и, кроме того, приходские школы в селах, выселках, станицах. Но в сельской местности насчитывалось только пять школ в крестьянских селах, а в остальных обучение грамоте не велось, нужда в школах ощущалась острая.
На основании синодского указа епископ Неофит (Неводчиков) обратился 4 апреля 1885 года к семиреченскому духовенству с воззванием об открытии церковных школ, и таковые начали открываться, но только по одной-две в год. Таким образом за пять лет, с 1884 года по 1888 год, было открыто всего восемь школ церковноприходских и начальной грамоты. Школы ютились в церковных сторожках или в отводимых крестьянских избах, совершенно не приспособленных для учебных занятий, средства на содержание школ синодом Туркестанской консистории не отпускались. Учебники приобретались на церковные деньги, а занятия весьма часто вели члены церковных причтов или кто-нибудь из их семей совсем бесплатно.
С 1889 года по 1895 год на церковноприходские школы всего Туркестана Святейший синод выделял по 600 рублей в год, а приходские причты епархии по предложению архиерея стали делать отчисления из церковных доходов в размере от 1 до 3 %, и таким образом по епархии собралось на школы две с половиной тысячи рублей. Благодаря этим, хотя и небольшим средствам, число приходских школ стало увеличиваться и к 1895 году достигло 30. Учителя в церковно-приходских школах стали получать по 120, а в начальных светских по 60-90 рублей в год.
Это недостаточное вознаграждение за тяжелый учительский труд дало однако возможность заменять особыми учителями членов причта. В подавляющем большинстве священнослужители и народные учителя свои занятия вели аккуратно, и в этих приходах обучение детей достигало успеха.
С 1895 года на содержание церковноприходских школ стало поступать казенное пособие в размере 3000 рублей, затем - 5000 рублей, с 1900 года - 12000 рублей, а с 1913 уже 20000 рублей в год. Около половины этих средств расходилось в Семиречье. С отпуском средств число церковных школ к 1907 году увеличилось до 48, содержание учителей поднялось до 240-300 рублей в год. Лучшие из пастырей-педагогов в том же году отмечены наградами: законоучитель Верненской мужской гимназии протоиерей Филимон Янковский и законоучитель Туркестанской учительской семинарии протоиерей Алексей Марков - орденами Святой Анны 4 степени, орденом Святой Анны 3 степени - протоирей Николай Высоцкий.
К 1915 число церковноприходских школ насчитывало 82, а зарплата педагогов возросла до 350-550 рублей в год. Состав их пополнился не только грамотным духовенством, но и учительницами, окончившими курс в женской гимназии или прогимназии, а также учителями, окончившими учительскую семинарию и городские училища. Для школ строились специальные здания, главным образом на средства казаков и местного крестьянства. Церковно-приходские и народные школы были основными очагами просвещения, где получало начальное образование большинство населения крестьянской России.
Содержание школы грамоты обеспечивалось почти всегда местными сельскими общинами. Содержали здания, давали отопление. В их же счет нанимали школьного сторожа. Но были случаи, когда в содержании школ принимала участие не вся община, а лишь родители школьников. Состав учителей в церковноприходских школах был разнообразный по своему образовательному цензу. Работали иногда способные учительницы, окончившие курс в женских гимназиях с правами на звание народной учительницы.
На учителях церковноприходских школ лежало преподавание всех учебных предметов начального образования, так как большинство их находилось чаще всего в селах, иногда удаленных от приходских причтов. Там же, где подобного препятствия по расстоянию не было, принимали участие в обучении детей в качестве законоучителей и заведующих школ священники. Обучение в церковноприходских школах велось всегда по программе 2- или 3-классного народного училища. Но иногда в них не существовало какого-либо определенного правила.
Из учебных предметов предпочтительное внимание обращалось на Закон Божий. Из этого предмета дети усваивали молитвы, «Символ веры», заповеди, умение рассказывать о важнейших событиях из Священной истории и Нового Завета. Другим любимым предметом после Закона Божия было церковнославянское чтение. Преимущественное внимание обращалось на самый механизм чтения, выпускники могли свободно и бегло читать славянскую грамоту. Значительная доля внимания отводилась русскому языку. Дети обучались более или менее осмысленно и выразительно читать русскую грамоту, декламировали наизусть заученные стихотворения, овладевали важнейшими правилами русской орфографии. Однако отметим, что последнее не всегда было порой достаточно удовлетворительным из-за отсутствия хорошей подготовки самих преподавателей, из-за отсутствия внешних условий, острой нехватки мебели, наглядных пособий, письменных принадлежностей.
Между учителями и учащимися чаще всего отмечалась взаимная непринужденность и естественная сердечность, зависящая от самого происхождения из той же крестьянской среды, близость с учащимися роднила их с этой средой, очень скоро делала значимыми друг другу. А так как в основе всего обучения стояла религиозная цель, то соответственно этой высокой цели в приходских и народных школах не было места каким-либо грубым, жестоким мерам.
Обыкновенными мерами вразумления считались замечание или выговор, в крайнем случае сообщение об учащемся родителям.
Обычно учащиеся располагали занятиями по своему усмотрению, применительно к окружающим условиям: уроки начинались рано и кончались поздно, почти вечером. Попытки учащихся вести занятия применительно к установленным, официально принятым учебным порядкам вызывали со стороны сельских жителей недовольство и упреки в нерадении. Учебный материал располагался так же по вкусам и усмотрению педагогов. Особенно где преподавали лица малоподготовленные, из солдат или из крестьян, окончивших курс начальной школы.
По воскресным и праздничным дням дети со своими наставниками ходили в церковь на богослужения, а где церквей не было, собирались в школьных помещениях или особенных молитвенных домах и там пением и чтением принимали деятельное участие в отправлении всенощного бдения или утреннего богослужения и часов. Средством к возвышению педагогического уровня являлись прежде всего школьные библиотеки. Другим средством для достижения той же цели служили инструкции, указания, советы отцов заведующих и наблюдателей учебного отдела Духовной консистории.
Последние при посещениях школ делали малоопытным учителям необходимые наставления, а часто давали показательные методические уроки.
Началом учебных занятий в городских церковноприходских и народных школах считалось 1 сентября, в сельских 15 сентября.
Сельские дети начинали ходить в училища лишь после полного прекращения работ в поле, выпадения первого снега. Учебными предметами в одноклас-сной школе также являлись: Закон Божий, церковное пение, церковнославянская грамота, русский язык, арифметика и чистописание.
Первенствующее место среди этих предметов по своему значению занимал, конечно же, Закон Божий. Преподавание его возлагалось обыкновенно на заведующих школами – священников.
Только в школах, находящихся в значительном расстоянии от приходских причтов, преподавание Закона Божия относилось к обязанностям учителей и учительниц. Из-за уважительных причин, то есть отдаленности, множества приходских и иных обязанностей, иереи откладывали преподавание Закона Божия, и потому дети от простого педагога получали сведения, не сердцем воспринимая Божественные истины, а усваивали просто на память непостижимые для разума человеческого понятия. Преподавание велось почти во всех школах по учебнику епископа Агафодора «Наставления в Законе Божием»; причем все стремления учащихся не сводились к механическому заучиванию предложенного в учебнике материала, а требовалось его осмысление, не простой пересказ.
Обычно в младших классах законоучители давали изучение наиболее употребительных, важнейших молитв. Без внимания не оставлялось ознакомление детей с историей двунадесятых праздников.
Многие отцы-законоучители использовали годами накопленный и ими, и другими опыт, вносили новое в методику. Это прежде всего известнейший протоиерей Иосиф Аполлонович Зелинский в станице Любавинской (умер в 1903 году, похоронен на территории Свято-Михайловского храма города Каскелена), награжденные орденами протоиереи Дмитрий Иванович Поливкин (Казанский храм Малой станицы), новомученик Иоанн Михайлович Гранитов (Талгар).
Во втором отделении изучалось Священное Писание (Ветхий Завет и Новый Завет), тропари двунадесятых праздников и многие на выбор молитвы. В большинстве Священная история преподавалась далеко не кратко и не поверхностно. Более обстоятельное прохождение этой части программы отводилось в 3-м классе, а где имелось и в 4-м, где также более глубоко изучались тропари всех больших праздников. Ученики старших классов церковноприходских школ вновь, но более обстоятельно знакомились со Священной историей Ветхого и Нового заветов и кроме того с катехизисом и учением о богослужении. Преподавание церковного пения входило в программу, но из-за отсутствия опытных регентов в большинстве сельских приходов сводилось к формальности. Обучение церковнославянской грамоте обыкновенно начиналось в младшем отделении со второй половины учебного года, когда дети достаточно хорошо овладевали русским чтением, к концу первого года обучения повсеместно в начальных школах дети могли читать краткие молитвословия и особые изречения из Священного Писания, содержащиеся в учебнике Ильминского. В среднем отделении дети практиковались в чтении священно-исторических рассказов по книжке того же профессора-миссионера Николая Ильминского «Обучение церковнославянской грамоте», а также знакомились с переводом на русский язык наиболее употребляемых в славянском языке слов.
В старшем отделении дети читали Часослов, Псалтирь и Евангелие (последнее больше), с переводом, а иногда и с пересказом прочитанного. Везде при изучении церковнославянской грамоты преследовались цели исключительно дидактические, то есть преподаватели старались обучить школьников беглому, раздельному, внятному, без ошибок чтению и умению переводить непонятные слова и обороты на русский язык. Религиозно-воспитательная сторона никогда не забывалась при этом. Во всех случаях в школах, где велось обучение церковнославянской грамоте, это проводилось в целях религиозно-нравственного назидания и воспитания в подрастающем поколении молитвенного духа и молитвенного настроения. В школах, в которых учителями являлись лица, выросшие и воспитанные сами в атмосфере церковности и полюбившие эту церковность, умело и любовно совмещали преподавание церковной грамоты, дидактические цели с религиозно-нравственными задачами. Некоторые же педагоги, вышедшие из светских школ, где церковнославянскому языку не придавалось особенное значение, склонны были игнорировать этот предмет, и только настойчивое требование программы и консисторского начальство, побуждало их останавливать на нем большее, чем им хотелось бы, внимание. На обучение русской грамоте обращалось огромное внимание почти во всех школах Туркестанской епархии. Обучение русскому языку велось в общем удовлетворительно. Наиболее хорошо - в Покровском и Троицком приходах, Марфо-Мариинском приюте города Верного в 4 школах станицы Софийской (Талгар), двух школах станицы Любавинской (г. Каскелен). К концу первого года дети могли свободно разбирать русскую грамоту, читали и излагали коротенькие рассказы, декламировали стихотворения, списывали с книги и писали более или менее порядочно под диктовку на элементарные правила грамматики. Во втором отделении дети совершенствовались в чтении, подробнее знакомились с правилами правописания, заучивали наизусть басни и более объемные стихотворения, писали с книги и диктанты, а также связное изложение рассказов. В старшем отделении школьники знакомились с понятием о предложении, его составе, с главнейшими частями речи (название предмета, признаков предмета, числа, обозначение действия, местоимения).
Учащиеся чаще всего пользовались поверочной диктовкой, но и прибегали к предупредительному диктанту.
Арифметика считалась обязательной во всех школах. В младшем отделении дети после упражнения над числами в пределах двух десятков упражнялись в счете с круглыми десятками в пределах сотни. Во втором отделении учащиеся знакомились с вычислениями в пределах тысячи и более. В старшем классе следовали упражнения над числами любой величины, подробное изучение системы мер и решение задач на составные именованные числа, на квадратные и кубические метры и на вычисления с дробями. Все выше перечисленное давало достаточно объемный практический материал крестьянским детям для его практического применения в их будущей повседневной взрослой жизни. Но главным оставалось знание катехизиса, православной догматики, уроки Закона Божия.
Историей отмечено, что в светских учебных заведениях преподавание Закона Божия не занимало подобающего ему места. И к чему это привело?
К распространению социалистических идей, нигилизму. В наше смутное время функционируют во многих приходах воскресные школы для детей от 5 до 15 лет. Преподавание в них чаще основано на формальных учебных методах, которые мало приспособлены к сложному времени.
Очень важен для Церкви и для общества в целом этот важнейший вопрос, чтобы это не осталось благочестивыми пожеланиями на последующие годы, религиозное преподавание было частью учительской деятельности Матери-церкви и должно оставаться таковым от начала обучения индивида с продолжением на все его земное бытие.
1) ЦГАРФ Фонд 796, опись 443, дела, № 2615-2617
2) ЦГАРК Фонд 716 опись 2, дело № 1
Памяти церковного историка и краеведа В.А. Казанцева
19 февраля 2013 года после продолжительной болезни отошел ко Господу церковный историк и краевед Валентин Алексеевич Казанцев.
В.А. Казанцев родился 25 марта 1949 года; окончил исторический факультет Казахского Государственного университета.
Всю свою жизнь он был неутомимым тружеником, жизнерадостным и добрым человеком. Валентину Алексеевичу приходилось осваивать много разных специальностей, он не гнушался самых простых, как принято сейчас говорить непрестижных профессий: трудился дворником, вахтером, но при этом всегда оставался верным своему призванию историка.
Через всю свою жизнь, наполненную многими скорбями и трудностями, он пронес искреннюю, глубокую веру в Бога. Валентин Алексеевич интересовался церковной жизнью, любил богослужения, трепетно относился к церковной истории.
Трудно переоценить его труды по истории Православия в Казахстане. Обладая широким научным кругозором, Валентин Алексеевич стал первооткрывателем многих тем в краеведении, связанных с жизнью Русской Православной Церкви в Семиречье. Глубина анализа первоисточников, серьёзный научный аппарат, отшлифованный стиль изложения характеризуют написанные им труды. Из найденных в архивах Валентином Алексеевичем материалов мы черпаем ценные сведения о становлении Туркестанской епархии, о жизни и страданиях за Христа новомучеников и исповедников Казахстанской земли, о существовании Православия в годы репрессий и административных гонений на Церковь в ХХ веке. Принадлежащие его перу объемные монографии, а также научно-популярные статьи в газетах и журналах, неизменно вызывали интерес широкого круга читателей и остаются актуальными сегодня.
Валентин Алексеевич был членом Комиссии Митрополичьего Округа Русской Православной Церкви в Республике Казахстан по канонизации святых.
4 декабря 2012 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, Валентин Алексеевич Казанцев был удостоен медали «140-летия основания Туркестанской епархии». Награду Православной Церкви Казахстана ему вручил митрополит Астанайский и Казахстанский Александр.
Отпевание В.А. Казанцева, скончавшегося 19 февраля 2013 года, совершил клирик Свято-Никольского собора священник Вячеслав Лисиков. Валентин Алексеевич погребен на городском кладбище Алма-Аты.
Глава Казахстанского Митрополичьего Округа митрополит Астанайский и Казахстанский Александр направил родным и близким почившего соболезнование, в котором, в частности, говорится: «Искренне разделяя вашу скорбь и выражая слова сочувствия, с усердием молюсь об упокоении новопреставленного раба Божия Валентина в селениях праведных – там, где, как свидетельствует Святая Церковь, «нет болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная». Вечная и благодарная ему память.
Всеблагой Господь да судит Своим милостивым судом жизнь и деяния верного раба Своего, а наша память о многоуважаемом Валентине Алексеевиче да будет исполнена искренней молитвы о сопричтении его души с праведными в селениях небесных».
Клирики Астанайско-Алматинской епархии и сотрудники Алматинского епархиального управления выражают сердечные соболезнования родным и близким приснопамятного Валентина Алексеевича Казанцева, вознося молитву о принятии души его в небесные чертоги.
Валентин Алексеевич Казанцев являлся членом правления Союза Православных Граждан Казахстана. Автором страницы нашего сайта "ИЗ АРХИВОВ СЕМИРЕЧЬЯ" До 2005 года работал в редколлегии журнала "Веди"
Сотрудники ОО "Союз Православных Граждан " РК, выражают соболезнования родным и близким Валентина Алексеевича Казанцева.
Работы Валентина Алексеевича Казанцева, опубликованные на нашем сайте.
КНИГА "ОБРАЗОВАНИЕ ЕПАРХИИ"
Протоиерей Димитрий Александрович Смирнов
КАТАКОМБНАЯ ЦЕРКОВЬ В АЛМА-АТЕ
К 130-летию ТУРКЕСТАНСКОЙ ЕПАРХИИ
