Клирик Свято-Никольского собора Алма-Аты диакон Георгий Сухобокий
Человек, впервые переступивший порог православного храма в зрелом возрасте, обычно приносит с собой и своё личное мироощущение. Зачастую оно изобилует многочисленными стереотипами.
Получив свой опыт жизни, сформировав самосознание – практически всегда этот новоявленный церковный прихожанин, пусть даже сам того не подозревая, готов расставить ярлыки на всём и на вся.
Мы, миряне, люди грешные, - думает он, - мы далеки от Бога, а вот батюшки – святы, они ближе к Богу, они наши молитвенники и ходатаи перед Ним, а значит, являются людьми особенными – не от мира сего. Правильно ли это суждение? С одной стороны всё достаточно логично: раз мы священнослужители, то есть люди, посвятившие свою жизнь священному служению, значит и в духовно-нравственном плане должны быть выше рядового верующего, дабы являться примером для подражания, стать тем идеалом, к которому любой захочет стремиться. Мысль хороша. Но справедливо ли будет применять её исключительно к духовенству? Не станет ли она для многих новообращённых, а иногда и для людей, не первое десятилетие посещающих храм, камнем преткновения в их собственном духовном совершенствовании? Не явится ли эта на первый взгляд добрая мысль извинением для тех, кто говорит себе: «Я всего лишь простой верующий, я не батюшка, не монах, не могу я взвалить на себя эту ношу – не в состоянии я быть настоящим христианином».
Само собой разумеется, призыв «быть совершенными, как совершенен Отец наш Небесный» (Евангелие от Матфея, глава 5, стих 48) – это призыв к каждому из нас. Поэтому если кто-то держит в себе эти мысли, нужно обратить внимание на тот факт, что абсолютно ничем, как христиане, мы не отличаемся. По слову одного из величайших проповедников первого столетия Христианства – апостола Петра – все христиане «род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (Первое послание Петра, глава 2, стих 9). Из небытия в бытие, в этот мир, был призван каждый из нас, равно как и каждый христианин был просвещён Таинством Крещения, значит и ответственность ложится не только на сословие духовенства, но и на каждого из нас. Все христиане – это части единого тела Церкви Иисуса Христа, поэтому, страдает ли одна часть, страдают с ней все части, славится ли одна часть, с ней радуются все.
Следует, однако, помнить, что у каждого в нашей Церкви есть своё предназначение, а если говорить по-церковному – своё служение: одних Бог поставил в Церкви священниками, других рядовыми верующими.
Сегодня, во время глобализации – период, когда всё становится достоянием всех, все события на виду – и позитивные, и негативные – намного проще да и денежнее говорить о каких-нибудь из ряда вон выходящих происшествиях, о чём-то дурном, грязном, пошлом, но очень рейтинговом. Это положение дел можно понять: все мы выходцы из СССР, все мы прекрасно помним, как по телевидению, по радио говорилось: «Жить с каждым днём становится лучше, жить становится веселее». В ту пору, наверное, больше заботились о душевном спокойствии населения, и поэтому рейтинг был именно у такой информации. Сегодня ситуация диаметрально противоположная. Ежедневно обширнейшим потоком на нас сваливают кучу информационного мусора. Безусловно, инф. повод присутствует практически в каждом сюжете, в каждой новости, но нужна ли нам эта информация? Делает ли она нашу жизнь лучше, качественнее? В каком-то смысле – да, делает: мы чувствуем себя в курсе мировых и региональных событий, чувствуем себя осведомлёнными. Да и чаще не переживаем мы каждое происшествие так, как его, без сомнения, переживают те, с кем это случилось. Мы вне конкретного контекста. Но! Осадочек-то остаётся. Абсолютно очевидно, что если по ТВ в очередной раз говорят о некоем чиновнике-взяточнике, загнивающем Западе или зажравшихся попах на «Bentley», мы воспринимаем это за чистую монету – не просто так ведь постоянно об этом говорят.
Итак, перед нами возникают два образа неофита (от греч. – новообращённый):
– человек, чрезмерно идеализирующий духовенство;
– человек, который не идеализирует ни духовенство, ни прихожан, ни саму Церковь, скорее наоборот – воспринимает её критично.
А теперь представьте себе ситуацию, в которую обязательно попадёт каждый из двух описанных типов людей, желающих приобщиться к церковной традиции. Назовём их условно «идеалист» и «критик». Кому из них сложнее, говорить не берусь, это всегда уникально, неформатно.
Идеалист. В один прекрасный момент стереотипы идеалиста рушатся. Он сталкивается с действительностью и видит, что представители духовенства, оказывается, такие же люди как и он сам – со своими проблемами, нуждами, грехами, падениями, несовершенствами.
Случается так, что заедающая среда житейской действительности возвышается над священнослужителем и он, включая защитную реакцию, становится страшным циником – это особое состояние, зачастую беззлобное, но весьма шокирующее для нашего идеалиста. Встреча с попом-циником даже несколько опасна. Но должен подчеркнуть – такая шоковая терапия для идеалиста просто необходима. Именно она избавит его от розовых очков, поможет снять маски, которые он сам надел, как на себя, так и на окружающих. Конечно, бывает, что идеалист просто напросто во всём разочаровывается. Чаще эти люди покидают Церковь, не желая ничего понимать, не желая трудиться. По сути, они оставляют Церковь, не начав быть её полноценными членами. Это скорее благо, ведь жить в самообмане и думать, что ты христианин, даже на йоту не приблизившись духовно к этому состоянию, по меньшей мере, странно. Но есть люди, которые переживают период снятия масок и их большинство. И в конечном итоге они приходят в адекватное христианское состояние – в ситуацию постоянной борьбы с самим собой, борьбы с грехом. И с Божией помощью побеждают. Но, повторюсь – это постоянная борьба, это битва до смерти, до последнего вздоха.
А что с критиком? Та же история, за исключением лишь его видения ситуации в несколько иной плоскости. А ведь и он может тут же покинуть Церковь, наткнувшись, к примеру, на старушку-свечницу, которая, возможно, ткнула его в бок и сказала, что «не там стоит»; полупьяный батюшка, встретившийся ему по дороге из храма, дорогая машина одного из священников, очередной скандал, связанный с Церковью и так лихо освещённый в СМИ: всё это может стать поводом для ищущих повода. Положение дел здесь старо, как мир. Но если этот человек-критик всё-таки сделает усилие, в первую очередь, над самим собой, постарается понять, почему так происходит, то непременно придёт к осознанию – в Церкви ему, в общем-то, никто ничего не должен, уразумеет, что здесь он не для выискивания чужих грешков. Его призвал Сам Господь. Творец неба и земли коснулся его души, Он стучит в дверь его сердца. Когда это осознание приходит, всё обязательно становится на свои места.
